Роза-мимоза и мак – это я,
                                                Может, чужая, а может, твоя.
                                                Не обращайся со мною небрежно,
                                     Только с любовью – то страстно, то нежно.
                                                               (Роза Горшкова)

      Старший сын дяди Бекира  достиг возраста, когда следовало бы ему жениться. Гасан, так его звали, уже закончил  институт, скоро начнет  работать. Но он  до сих пор  не ставил вопрос своей женитьбы ни перед собой, ни перед родителями. Может,  не встретил достойную кандидатуру, спросите Вы?  Нет, красивых и умных девочек он встречал много, но о женитьбе пока просто не думал.  Гасан сильно любил и уважал своих родителей и  поэтому считал, что, когда наступит час, решение вопроса выбора невесты -  важнейшего в его жизни вопроса, он предоставит им. Ну, на худой конец, попросит их принять существенное участие в решении этого вопроса.                                                          
     Так вот, приехал Гасан в село к родителям с дипломом о высшем образовании.  До того, как приступить к работе, у него был месяц отпуска. Приезд ребят, претендующих на звание «завидный жених», к коим  с некоторых пор относился и Гасан, добавляло, в обычно спокойную, размеренную сельскую жизнь, массу позитивных эмоций и ожиданий. В такие дни на дороге к сельскому роднику заметно  растет число нарядных и веселых девушек с кувшинами за плечами, особенно тех, кто на выданье.  
     С приездом Гасана  сельчане стали интересоваться у  дяди Бекира и его жены, когда же они собираются  его женить.  «Да, - говорил Бекир,- дальше тянуть уже некуда. Институт он уже окончил  и на военных сборах  успел побывать». «Пора, пора » – участливо отвечали ему соседи и знакомые.  
В один из вечеров отец с матерью подняли эту тему при  сыне. Гасан  сказал отцу, что для него мнение родителей выше всего, поэтому он думает жениться по их рекомендации. «Ма ша Аллах,- подумал Бекир,- сын у нас вырос воспитанным!»   Конечно, такое решение сына для родителей было ожидаемым. Мало того,  длинными  зимними вечерами они не один раз обсуждали этот вопрос. Они перебирали родственников каждой из потенциальных невест их сына до третьего колена. Но, как говорят в народе, если долго копать, то всегда можно что-нибудь найти. Так и здесь, в каждом роде нашли что-то такое,  после чего он уже не рассматривался. Пристрастный поиск родителей  привел к тому, что среди сельских девушек, «достойной» кандидатуры для их сына не нашлось. Бекир с женой решили круг поиска расширить, включив туда и соседние села. А тут  они вспомнили, что сосед Махмуд говорил недавно, что в селе … у мастера по пошиву овечьих шуб есть дочь –  красавица на  выданье,  недавно закончившая школу. В последний год уже на нескольких девушках из этого села,  сильных, способных выполнять любую работу по хозяйству  женили наших ребят. Но Махмуд говорил, что к дочери мастера кто-то сватался, правда,  безрезультатно. Говорят отец у нее своенравный, не всякие женихи его устраивают.  Муж с женой, недолго думая, решили завтра же поехать к мастеру. При этом заявили во всеуслышание: «Куда они денутся, выдадут за нашего Гасана, такие женихи на улице не валяются!»  
     Утром следующего дня, Бекир с супругой взяли купленное загодя золотое кольцо, принарядились, сели в УАЗик  Махмуда и отправились в соседнее село. По дороге зашли в сельский магазин и купили килограмм самых дорогих конфет. Махмуд знал дом мастера, поэтому прямо к нему и подкатил. Дверь во двор мастера была открыта, заметив там хозяина дома, Махмуд с порога поздоровался. «Ассалам алейкум, уважаемый….! Гостей не ждете?»– спросил Махмуд. «В моем доме гостям всегда рады!» – ответил мастер. За Махмудом зашли и Бекир с супругой. Жена мастера завела домой супругу Бекира, а мужчины остались во дворе. Погода была хорошая, поэтому решили посидеть под виноградником. Пока говорили о том, о сем, дочка мастера быстро накрыла на стол, налила чай гостям. Еще не успели подать кушать, как хозяин встал, подошел к шкафу, вытащил бутылку коньяка, разлил в две рюмки, посмотрев на Махмуда, сказал: «Прости дорогой, но ты сегодня за рулем!». Бекир с некоторым неодобрением посмотрел на коньяк, но промолчал. Мастер взял рюмку и со словами: «Поехали, что ли?», чокнулся с Бекиром и выпил до дна. Бекир едва коснувшись губами рюмки, поставил ее обратно. Он что-то буркнул насчет того, что ему нельзя пить. Мастер посмотрел на него и сказал :« Бально-о-о-й значит… да, да, понятно… » А  сам изобразил такое недовольство, что лицо его стало темнее тучи. И, уверенный в том, что это клиент пришел заказать шубу, сказал: « Ладно, перейдем к делу. Кому шьем? Шкуры свои?». Бекир, разобравшись в чем дело, ответил в духе, что, в-общем, то он пришел по другому поводу. «Видите ли, мы хотели бы взять вашу дочь за нашего сына». «Да? – удивился он, а где сын, а что сын? – сказав это посмотрел по сторонам,- Может он меня поддержит?  Сын что, тоже не пьет?» «Нет, не пьет и не курит! Он у меня примерный, с высшим образованием, все пять лет учился на одни пятерки!» – Бекир хотел произвести впечатление на мастера. «Так, так, учился говоришь? На одни пятерки?... Небось все пять лет общался только с книгами?» «Да, так и есть!» «Да ты понимаешь, мне зять нужен, зять! О чем я  буду говорить с твоим сыном, если он всю жизнь общался не с людьми, а с книгами, о каких приключениях он мне будет рассказывать, если он не отрывался от них ни налево, ни направо? Что он видел в этой жизни, если он не знает запаха сигареты? Какой из него зять, если, наконец, не сможет со мной сто грамм выпить? Нет дорогой, мне такой зять не нужен!»  Бекир почувствовал себя, как будто его облили холодной водой. Он резко встал и направился к калитке. С ним встал и Махмуд, который сделал знак дочери мастера, чтобы та вызвала супругу Бекира. Через пять минут их машина, сопровождаемая пыльным шлейфом, на хорошей скорости  преодолевала трассу в обратном направлении. Доехав до поворота, с которого начинался подъем в сторону села, они остановили машину, помыли руки и лицо у холодного родника, освежились, что частично сняло стресс от общения с мастером. Затем машина стала медленно подниматься по горному серпантину, обдавая лица пассажиров горным воздухом из  открытых окон.  Бекир, с трудом  пряча свою обиду, обдумывал еще раз нелепую ситуацию, в которую он попал. Вначале он искал виновных вне себя и, чуть ли не обвинил в случившемся Махмуда. Затем, подумав, понял, что главный виновник он сам. На самом деле, почему он не взял с собой Гасана? Может надо было Гасану встретиться с девушкой и лишь затем родителям ехать к мастеру. Может, надо было вначале отправить кого-нибудь на разведку, ну, хотя бы, того же Махмуда?
        Людям решили сказать, что они передумали женить Гасана на дочери мастера. Бекир согласовал эту позицию и  с Махмудом. А особо любопытным сказали, будто у мастера были посторонние люди и они, даже, не стали поднимать вопрос  женитьбы сына.
  После некоторых раздумий Бекир с супругой успокоили себя выводом, что дочь мастера не достойна их сына, поэтому  хорошо, что им отказали. ( Как говорят  психологи, если ты не можешь влиять на ситуацию, то измени свое отношение к ней!)   Столько разных доводов Бекир с супругой приводили друг другу  в пользу этого! Вспомнили, что и образования у нее нет, да и молодая,   зеленая еще, и культуры никакой, что у отца, что  у нее и т.д. и т.п. В конце концов, от мысли о дочери мастера ничего не осталось….  Но зато на ее месте созревала другая мысль, и, соответственно,  другой план. Решено было, что их воспитанного, образованного сына необходимо женить на городской (а значит и культурной, как казалось Бекиру с супругой), богатой, но обязательно с сельскими корнями. Вспомнили о бакинских родственниках, которые обычно летом приезжали в село на отдых  на крутых иномарках.  Когда Гасан еще ходил в школу, а сын бакинцев, старше Гасана на 3-4 года, приходил играть с ребятами в футбол на поле на окраину села.  В красивом спортивном костюме и таких же кроссовках, своими городскими манерами он выделялся среди сельских ребятишек. Была у них еще девочка, моложе брата, бойкая такая. Она все время ходила с братом, а когда он с ребятами играл в футбол, азартно болела за него. Когда родители вспомнили про бакинских родственников, детские воспоминания теплом отозвались и в душе Гасана. Сколько же лет прошло, думал Гасан, много воды утекло с той поры. Он был прав, парень тот  окончил институт и уже делал карьеру в каких-то властных кабинетах. А девочка та, вышла замуж и уже успела родить ребенка. Ну, это все так, к слову.
Бекир достал номер телефона Гаджи - одного из своих троюродных братьев, проживающих в Баку, которые уже много лет как не появлялись в селе. Последний раз, он его видел на свадьбе родственника в Каспийске, два года назад. Вечером Бекир  позвонил родственнику. После традиционных взаимных приветствий и расспросов о здоровье всех близких с бакинской и сельской стороны, Бекир  упрекнул брата, что они близкие родственники, хоть  раз в год могли бы видеться.  А затем многозначительно намекнул, что, если  они помогли бы своим детям связать  судьбы, то возможно чаще стали бы встречаться. Ну и так далее. Наконец, он открытым текстом сказал, что его сын закончил учиться и стоит вопрос его женитьбы, он будет очень рад, если ему помогут познакомиться с одной из троюродных племянниц. На что бакинец ответил, что он очень уважает Бекира, но такие вопросы по телефону не решаются. «Пусть Гасан  как – нибудь приедет к нам, знакомство с племянницами я обещаю, а там, как Аллах даст…» - ответил он. Ответ Бекиру понравился. Он, долго не думая, начал настраивать сына на поездку, на завоевание руки и сердца виртуальной бакинской красавицы. Бекир, после ситуации с «шубных дел мастером», решил отправить сына одного. Единственный человек, кому он доверял и с кем он поделился этим, был Махмуд. Узнав о предстоящем бакинском походе Гасана, тот предупредил Бекира: «Смотри, наши сыновья, как правило,  становясь бакинскими зятьями, укрепляются в статусе зятя, теряя  при этом статус сына!»  
       Номер телефона бакинского родственника Бекир дал сыну, чтобы тот перед поездкой созвонился с ним. Гасан сказал отцу, что ему прежде надо на несколько дней съездить в Махачкалу, найти квартиру, перевезти туда вещи из общежития, отдать кое-какие документы по месту будущей работы. «Затем, - сказал он, - приеду и из села свяжусь с Баку». А сам, на следующий день позвонил  Гаджи и поехал  в Баку поездом через  Дербент.
       Звонок Гасана дяде Гаджи  привел в движение всю бакинскую родню. У каждого из трех братьев была дочь. По большому счету, любая из них могла претендовать на роль невесты Гасана. Весть о приезде потенциального жениха среди их мам, бабушек, тетушек,… распространилась мгновенно. Родственники между собой договорились принять Гасана дома у старшего брата. Решили придать приему самый высокий статус, т. е.  накрыть столы самой дорогой посудой, приготовить лучшие блюда, составить программу тостов и т.д.  Было даже предложение пригласить певца из филармонии, но в последний момент, почему-то  отменили.
       Стороннему человеку трудно было понять все это. Конечно, не каждый день появляются молодые люди, с объявленным наперед статусом «жениха»! Но только зачем такая суета, будто принимают премьер-министра какой-то страны? Достаточно было бы познакомить молодых между собой. Попытка бакинской диаспоры угодить собственному тщеславию перешагивала все мыслимые границы. Было такое чувство, что поставлена цель  довести  слух о замечательном вечере до самого родового села. Все это смотрелось смешно, если не сказать грустно.   Наверное, только сведущий в тонкостях взаимоотношений внутри  бакинских диаспор, местный обыватель мог бы дать всему этому какое-либо разумное объяснение.
Поезд, которым ехал Гасан, прибыл в Баку рано утром.  Он  решил погулять по утреннему городу, зашел в кафе на набережной, попил чаю, отдохнул. Но его не оставляло чувство какого-то внутреннего напряжения. Он знал, что ему  придется знакомиться с  новыми людьми, наверняка, настроенными искать в нем какие-то свои ожидания. Гасан никогда не гостил в бакинских домах, не знал, как надо вести себя с их обитателями. Его скудные представления о бакинских нравах  были связаны с теми детскими воспоминаниями, о которых мы говорили выше.
       Ближе к обеду он купил  коробку конфет, бутылку шампанского, сел на такси и поехал по адресу. Нажимая на дверной звонок и вспомнив слова Махмуда, сказанные   перед отъездом, он улыбнулся….                                                                                                                                      
       Дверь открыл мужчина  лет пятидесяти  приятной внешности. Он  пригласил Гасана зайти, обнял его, помог снять его легкую осеннюю куртку и представился как Гаджи – старший дядя.   Пакет с гостинцами он передал путавшейся под ногами девочке лет 6-7, которая тут же громко сказала: «А где цветы?». «Промах №1», - промелькнуло в голове у Гасана».  Гаджи, чтобы  снять неловкость момента,  завел племянника внутрь квартиры и сразу начал с расспросов о  родителях, селе и т.д. Затем он завел разговор об учебе, недавней службе на военных сборах, о будущей работе. Тут подошли  остальные дяди, их жены и  дети. Дядя Гаджи представил их всех по одному и, ближе к концу, пошутил, пригласив оставшихся детей, что он их представит «оптом».
       Затем пригласили за большой, круглый стол и подали чай. Бросалось в глаза обилие красивой посуды с различными сладостями и вареньями, а также различные блюдца – одни  к  стаканам для чая «армуд», другие к этим же стаканам, только для варенья, третьи для косточек варенья, четвертые для выпечки…  В-общем, Гасан запутался и перестал понимать назначение остальной посуды. Хоть он несколько раз напоминал себе, для чего он сюда приехал и пытался, даже зацепить взглядом кого-нибудь из девочек,  каждый раз,  под давлением обстановки, скатывался на  самоконтроль. И к тому времени, когда он выпил стакан чая, промахов,  на которых он сам себя поймал, было уже больше пальцев одной руки.  Среди них – откладывание косточек от кизилового варенья не в то блюдце и две неудачные попытки взять кусок сахара специальными щипцами.  После первой попытки -  кусок сахара оказался под столом. После второй, удачной попытки – сахар,  который, все-таки, попал в стакан,  перекочевал туда с остановкой на поверхности стола и то, благодаря послушным пальцам Гасана.  «Удивительно, но никто этого не заметил?! Тьфу шайтан, видать в этом доме все читали Чехова!» – злясь больше на себя, чем на них, подумал Гасан.  
       Потом был обед, за которым и ему налили рюмочку коньяка. Да, того самого, французского «Наполеона»! Гасан тихо предупредил дядю Гаджи, что он вообще-то не пьет, но ради сегодняшней встречи выпьет одну рюмку. После  вступительной речи Гаджи дал слово  племяннику. И, когда Гасан поднялся с рюмкой, на него пристально смотрели 16 пар глаз. Он сухо, без лишних слов поблагодарил родственников за теплый прием, выпил свою рюмку и сел. По реакции женской половины и некоторых представителей мужской части было видно, что кое-кто здесь испытал явное разочарование и  даже не пытается его скрывать. Видать, ожидали услышать тост  в стиле «аля Кикабидзе». Гасан  про себя подумал: « Сопромат  сдавать было гораздо легче! Черт возьми, ну почему я, если даже знаю такие тосты, сегодня, в первый же день знакомства с вами, должен произносить их?  Какой-то сложный экзамен они мне  устроили!»
       Выпитая рюмочка «Наполеона»  уменьшила градус его внутреннего напряжения.    Гасану, первый раз за день, удалось включить свои мозги. Он увидел, что здесь все заняты демонстрацией себя, своего бакинского образа жизни и поиском в «потенциальном женихе» чего-то такого, что только им и богу известно. Правда было одно исключение,  дядя Гаджи. Его жалкие попытки по спасению Гасана, тонули под напором действий остальной массы.  «Эти люди, вряд ли способны  оторваться от своего видения мира  и, хоть на минуту, посмотреть на него глазами другого человека», – подумал Гасан. Он понял, что в этой среде свои твердые внутренние порядки. А ему самому, если он вздумает когда-нибудь войти в этот круг, придется основательно измениться. (В этом месте он вспомнил про свой первый промах – цветы!) Но, он не видел в этом необходимости, так как на данный момент не было ни большой любви, ни великой цели, ради которых можно было на это идти.
После этого  он успокоился окончательно и перестал остро реагировать на происходящее. Он, даже, перестал считать свои промахи! Остаток времени до вечера  Гасан провел абсолютно раскованно, с кем-то шутил, кому-то рассказывал анекдоты, с кем-то танцевал….  Уходя, еще раз поблагодарил за прекрасный вечер, попрощался с дядями – персонально, а с остальными - общим кивком и приятной улыбкой.
       Вечером он сел в поезд Баку – Ростов и уехал в Махачкалу для решения вопросов, о которых он говорил отцу.
       Гасан вернулся в село через неделю. Его встретила мама, обняла и спросила, как он съездил в Баку. На что он ответил, что он до Баку еще не добрался, а пока успел только махачкалинские проблемы решить. Когда он спросил про отца, она сказала, что  Бекир на днях хочет собрать урожай картошки,а сейчас  пошел проверить состояние посадки.  Переодеваясь в комнате перед зеркалом, Гасан заметил какой-то запечатанный конверт, у которого вместо адреса получателя были написаны три интригующие буквы К.Г.Б.  Еще, когда он учился в школе, его дразнили этой «аббревиатурой», выступающей одновременно в роли его  инициалов.  Воспоминания о школьных годах  ему всегда были в радость. Он спросил у мамы про конверт. Она ответила, что кто-то им в последнее время подбрасывает такие конверты. «Их много, посмотри в тумбочке под зеркалом», – сказала она. Гасан открыл тумбочку и достал несколько подобных  конвертов. Вскрыв один из них, он обнаружил внутри листок с нарисованным от руки   ландышем. Во втором - другой цветок - мимоза. В остальных – мак, роза, василек, фиалка. Гасан задумался, он понял, что кто-то присылает ему зашифрованное послание. Он стал группировать картинки и отгадывать как ребус. Ничего вразумительного у него не получилось. Дня два он ходил в раздумьях, кто же ему, мужчине столько разных цветов прислал. Если бы он был девочкой, еще можно было бы понять…  Мысли о картинках не покидали его ни на минуту. Он стал гулять в разных местах, в надежде, что кто-то раскроется. Даже ходил по тропинке к сельскому роднику, где  девочки в пестрых платках ходят за водой, но ничего такого, за что зацепилось бы его внимание,  он не заметил. Придя домой, опять переставлял картинки. И вдруг, он вспомнил похожую считалочку из детства
                 Роза, береза, фиалка, мак, ландыш, кыркыш.

        Когда собирались соседские дети и играли в прятки, а он был старше многих из них,  этой  считалкой выбирали водящего. Им становился тот, кому попадало слово «кыркыш», смысл которого он до  сих пор так и не знает.  Иногда в этот ряд добавляли еще названия цветов кашка и мимоза (вместо березы).
       На следующий день  Гасан собрался помочь отцу  копать картошку. У них на двоих оказалась одна лопата, и  тогда он решил попросить еще одну у Махмуда, соседа. Когда он  постучался,  из глубины дома кто-то отозвался, и на пороге  показалась  девушка, красавица с длинной косой и  розовыми щечками. Он хотел попросить у нее лопату, но от неожиданности голос его прозвучал как-то не так. Она взглянула ему в глаза,  покраснела, отвернулась и быстро пошла за лопатой.    « Вот это да! - подумал Гасан, - Никогда бы не подумал, что наша Беневша (Фиалка) выросла такой красавицей…»  Пока он здесь размышлял, она вернулась и вручила ему лопату. А сама, краснея пуще прежнего, быстро отвернулась и ушла.  Он взял лопату и пошел, но его мысли были в другом месте. «Такая красавица. Сколько же ей лет? Наверное, уже выпускной класс…» - повторял он про себя.
       Урожай картошки в этом году был отменный, работы  было не на один день. Откапывая и складывая ее в мешки, он не чувствовал усталости, потому что мысли его были заняты то таинственными конвертами, то соседской девушкой. Он думал над тем, как  узнать, от кого эти конверты. «А если окажется, что это не она?» - эта мысль его невольно напугала. Он усмехнулся, до него вдруг дошло, как сильно ему хочется, чтобы это была именно она!  Ближе к обеду, отец ушел домой, а Гасан немного отстал от него. Он пошел на луг, собрал охапку цветов и  сделал из них красивый букет. Затем спрятал его в овраге, так, чтобы цветы кончиками касались воды.                                                                                            
       Придя домой, он перед зеркалом увидел очередной конверт. В нем картинок не было, зато были  стихи:
                          Роза, мимоза, мак, василек,
                       Ландыш, фиалка – душистый цветок
                           Эти цветочки из моего сада
                         Все обо мне расскажут как надо!

      Гасан  решил поддержать игру в слова и написал  ответ:

         Ты –Роза, я –береза, ты- фиалка, я -  мак, ты- ландыш, я –кыркыш!.
                Раз, два, три, четыре, пять! Я иду искать!
                            Кто не спрятался я не виноват!...
                         Я тебя нашел – ты Фиалка!  Вы-хо-ди!

       После работы  он пошел к соседям. Он не постучался к ним, а просто  поставил лопату за калиткой, а конверт - на лестницу.…
Следующий день был субботой, соседка с младшим братом пришли помогать собирать картошку. Чудесный букет из альпийских цветов, приготовленный еще со вчерашнего дня Гасаном, ждал Беневшу. Это был ответ на  дерзкое и справедливое замечание  маленькой бакинки.
       Вечером, когда все собрались дома, Гасан с хитрой улыбкой сказал  родителям: « По-моему, когда  разбирались с тухумами моих потенциальных невест, вы кого – то пропустили. Придется еще раз  пройтись по ним!»
Весь следующий год  они прожили как жених и засватанная невеста. Он уже работал, она заканчивала школу. Они переписывались, регулярно звонили друг  другу и иногда встречались, то в Махачкале, то в селе под бдительным присмотром старших.  Этот год обогатил мир Гасана густыми красками, сделал его жизнь осмысленной и возвышенной, а для Беневши  - он стал годом исполнения ее  потаенных желаний,  подарил массу прекрасных чувств и эмоций.
       Летом состоялась свадьба Гасана и Беневши – дочери Махмуда, соседа Бекира. И вот уже много лет они живут счастливой жизнью, душа в душу…

  ...Порой наше счастье где-то рядом, а мы проходим мимо, ищем его в местах, имеющих к нему весьма отдаленное отношение.

  Фото: Учительский коллектив Джабинской СШ, 1968 год, Али Усманович- слева первый, сидит.

         Гьа и йикъара  чи  гуьзел Алия вахаз Дагъустандин Президентдин указдалди "Дагъустандин     заслуженный артистка" лагьай т1вар ганва. Чна адаз и еке т1вар рик1ин ситкьидай мубаракзава,     вичихъ мадни еке агалкьунар хьуник чна умуд кутазва!  
                                 

Ихьтин инсандин я бармакдин къеряхдал, я  вичел «ч1ар атун»  мумкин к1валах туш» - лагьана Ягья муаллимди, ихтилат гьа инал акьалт1арна.